Роберт Иванович Рождественский

Robert Ivanovič Roždestvenski
( Роберт Иванович Рождественский)
1932.-1994

Aljende


Šuti ubica u generalskom činu,
Sjaje se bajonete vojničke parade
Na karti
Čile uski komadić zemlje
Krvari
Kao od sablje rana,
Odlazi čovjek
U vječnost i u pjesmu…
O, kako su žurili da ga ubiju!
O, kako su ga htjeli…
”pri pokušaju bjekstva”!...
Ubili su ga
Pri pokušaju života.

* * *


Sve počinje od ljubavi
Tvrde:
”u početku je bila riječ…”
A ja ponovo proglašavam:
Sve počinje
od ljubavi!...
i saznanje,
i rad,
oči cvjetova,
oči djeteta
sve počinje od ljubavi.

Sve počinje od ljubavi,
Od ljubavi!
Ja to tačno znam.
Sve,
Čak i mržnja –
Rođena
i vječna
sestra ljubavi.
Sve počinje od ljubavi:
mašta, strah,
vino i prah,
Tragedija,
tuga
i podvig
Sve počinje od ljubavi…
Proljeće ti šapne:
”Živi…”
I ti od šapata zaljuljaš.
I ispraviš se
I počinješ.
Sve počinje od ljubavi!

Majakovski, je opredijeljen za budućnost – za novi svijet, ovako je odgovorio na posljednju pjesmu Jesenjina ”Doviđenja, druže, doviđenja”. U ovom vremenu uzimam je kao metaforu na jedno uzburkano i iznevjereno vrijeme:

Naša planeta nije
Za proljećne cvijeti
Treba otet
Radost
Budućnosti svježe
U ovom životu
nije teško mreti –
Izgradit život
kudikamo je teže.

Рождественский, Роберт Иванович
(1932 - 1994)

Роберт Иванович Рождественский родился в Алтайском крае в селе Косиха 20 июня 1932 года. Отец Роберта Рождественского развелся с женой, когда Роберту было 5 лет. Будучи лейтенантом, командовал взводом, погиб в бою в 1945 году. Мать работала директором в сельской школе и в то же время училась в мединституте. В начале войны мать Рождественского призвали на фронт, и Роберта воспитывала бабушка. В скором времени бабушка умерла, и мать приняла решение забрать к себе сына, записав его сыном полка, однако она меняет свое решение и отдает Роберта в Даниловский приёмник. Мать поэта служит в Кёнигсберге, где и выходит замуж. После замужества она забирает сына к себе и Роберту дают отчество и фамилию отчима. После окончания войны семейство переезжает в Ленинград, а в 1948 году – в Петрозаводск.

Здесь в 1950 году Рождественский впервые публикует свои стихи в журнале «На рубеже». Потерпев неудачу при поступлении в Литературный институт им. М. Горького Роберт учится в Петрозаводском государственном университете на отделении истории и филологии. В 1951 году делает вторую попытку, поступает в Литинститут, и переезжает в Москву.

В 1956 году заканчивает учебу в Литинституте и с головой уходит в творчество. Рождественский активно издает свои произведения, в свет выходят его книги и сборники: «Радиус действия» (1965 г.), «Сын Веры» (1965 г.). В1970 году Рождественского награждают премией Московского комсомола, и он продолжает выпускать свои книги: «Радар сердца» (1971 г.), «И не кончается земля» (1971 г.). За первой премией следует вторая - Ленинского комсомола в 1972 году. В 1973 и 1977 годах издаются книги «За двадцать лет» и «Голос народа».

В 1977 году Роберт Рождественский вступает в члены КПСС, а в 1979 году ему присуждается Государственная премия. В период 1970-х годов Роберт Рождественский пишет стихи к песням в союзе с Микаэлом Таривердиевым, Александрой Пахмутовой. Тогда же родились песни «Позвони мне», «Мгновения», «Погоня», «Эхо любви», «За того парня» и многие другие. В Карелии в 1982 году издается стихотворный сборник поэта «Выбор» и книга «Двести десять шагов». Рождественский продолжает печататься до самых последних дней.

Умер Роберт Рождественский в Москве в 1994 году 19 августа. Причина смерти – инфаркт.

Все начинается с любви...
Твердят:
"Вначале
было
слово..."
А я провозглашаю снова:
Все начинается
с любви!..

Все начинается с любви:
и озаренье,
и работа,
глаза цветов,
глаза ребенка --
все начинается с любви.

Все начинается с любви,
С любви!
Я это точно знаю.
Все,
даже ненависть --
родная
и вечная
сестра любви.

Все начинается с любви:
мечта и страх,
вино и порох.
Трагедия,
тоска
и подвиг --
все начинается с любви...

Весна шепнет тебе:
"Живи..."
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься.
И начнешься.
Все начинается с любви!

БАЛЛАДА О КРАСКАХ

Был он рыжим,
как из рыжиков рагу.
Рыжим,
словно апельсины на снегу.
Мать шутила,
мать веселою была:
«Я от солнышка сыночка родила...»
А другой был чёрным-чёрным у неё.
Чёрным,
будто обгоревшее смолье.
Хохотала над расспросами она,
говорила:
«Слишком ночь была черна!..»
В сорок первом,
в сорок памятном году
прокричали репродукторы беду.
Оба сына, оба-двое, соль Земли —
поклонились маме в пояс.
И ушли.
Довелось в бою почуять молодым
рыжий бешеный огонь
и черный дым,
злую зелень застоявшихся полей,
серый цвет прифронтовых госпиталей.
Оба сына, оба-двое, два крыла,
воевали до победы.
Мать ждала.
Не гневила,
не кляла она судьбу.
Похоронка
обошла её избу.
Повезло ей.
Привалило счастье вдруг.
Повезло одной на три села вокруг.
Повезло ей.
Повезло ей!
Повезло!—
Оба сына
воротилися в село.
Оба сына.
Оба-двое.
Плоть и стать.
Золотистых орденов не сосчитать.
Сыновья сидят рядком — к плечу плечо.
Ноги целы, руки целы — что еще?
Пьют зеленое вино, как повелось...
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы —
смертельной белизны!
Видно, много
белой краски
у войны.

1972

ДОЧКЕ

Катька, Катышок, Катюха -
тоненькие пальчики.
Слушай,
человек-два-уха,
излиянья
папины.
Я хочу,
чтобы тебе
не казалось тайной,
почему отец
теперь
стал сентиментальным.
Чтобы все ты поняла -
не сейчас, так позже.
У тебя
свои дела
и свои заботы.
Занята ты долгий день
сном,
едою,
санками.
Там у вас,
в стране детей,
происходит всякое.
Там у вас,
в стране детей -
мощной и внушительной,-
много всяческих затей,
много разных жителей.
Есть такие -
отойди
и постой в сторонке.
Есть у вас
свои вожди
и свои пророки.
Есть -
совсем как у больших -
ябеды и нытики...
Парк
бесчисленных машин
выстроен по нитке.
Происходят там и тут
обсужденья грозные:
"Что
на третье
дадут:
компот
или мороженое?"
"Что нарисовал сосед?"
"Елку где поставят?.."
Хорошо, что вам газет -
взрослых -
не читают!..
Смотрите,
остановясь,
на крутую радугу...
Хорошо,
что не для вас
нервный голос радио!
Ожиданье новостей
страшных
и громадных...
Там у вас, в стране детей,
жизнь идет нормально.
Там -
ни слова про войну.
Там о ней -
ни слуха...

Я хочу
в твою страну,
человек-два-уха!

НОКТЮРН

Между мною и тобою — гул небытия,
звездные моря,
тайные моря.
Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
нежная моя,
странная моя?
Если хочешь, если можешь — вспомни обо мне,
вспомни обо мне,
вспомни обо мне.
Хоть случайно, хоть однажды вспомни обо мне,
долгая любовь моя.

А между мною и тобой — века,
мгновенья и года,
сны и облака.
Я им и тебе сейчас лететь велю.
Ведь я тебя еще сильней люблю.

Как тебе сейчас живется, вешняя моя,
нежная моя,
странная моя?
Я тебе желаю счастья, добрая моя,
долгая любовь моя!

Я к тебе приду на помощь,— только позови,
просто позови,
тихо позови.
Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
зов моей любви,
боль моей любви!
Только ты останься прежней — трепетно живи,
солнечно живи,
радостно живи!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи,
счастливо живи всегда.

А между мною и тобой — века,
мгновенья и года,
сны и облака.
Я им к тебе сейчас лететь велю.
Ведь я тебя еще сильней люблю.

Пусть с тобой все время будет свет моей любви,
зов моей любви,
боль моей любви!
Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи.
Счастливо живи всегда.

ПИСЬМО ПРО ДОЖДЬ

Идут
обыденные дожди,
по собственным лужам
скользя.
Как будто они поклялись
идти,-
а клятву нарушить
нельзя...
Даже смешно -
ничего не ждешь.
Никакого чуда
не ждешь.
Засыпаешь -
дождь.
Просыпаешься -
дождь.
Выходишь на улицу -
дождь.
И видишь только
пустую мглу,
город видишь
пустой.
Газировщица
скрючилась на углу -
упорно
торгует водой.
А воды вокруг! -
Столько воды,
просто некуда разливать.
Это все равно,
что идти торговать
солнцем -
там, где сейчас
ты!..
Послушай,
а может быть, и у вас
такая же чехарда?
У подъезда в глине
"газик" увяз,
на балконе слоем -
вода...
Если так -
значит, в мире какая-то ложь!
Так не должно быть!
Нет!
Потому что нужно:
если мне -
дождь,
то тебе -
солнечный свет.
Как дочка, солнечный!
Как слюда!
Как трескучая пляска огня!
У тебя не должно быть дождей
никогда.
Пусть они идут
у меня...
А они идут -
слепые дожди.
Ни деревьев нет,
ни травы...

Пожалуйста,
это письмо
порви.
И меня за него
прости.
А впрочем,
дело совсем не в нем.
Просто, трудно терпеть.
Море гудит за моим окном,
как поезд,
идущий к тебе.

1964

ТИШИНА

В траве — тишина,
Тишина
В траве — тишина,
в камыше — тишина,
в лесу — тишина.
Так тихо,
что стыдно глаза распахнуть
и на землю ступить.
Так тихо,
что страшно.
Так тихо,
что ноет спина.
Так тихо,
что слово любое сказать —
все равно что убить.
Визжащий,
орущий,
разболтанный мир
заболел тишиной.
Лежит он —
спеленут крест-накрест
ее покрывалом тугим.
Так тихо,
как будто все птицы
покинули землю,
одна за одной.
Как будто все люди
оставили землю
один за другим.
Как будто земля превратилась
в беззвучный
музей тишины.

Так тихо,
что музыку надо, как чье-то лицо,
вспоминать,
Так тихо,
что даже тишайшие мысли
далёко
слышны.
Так тихо,
что хочется заново
жизнь
начинать.
Так тихо...

* * *

Слова бывают грустными,
слова бывают горькими.
Летят они по проводам
низинами,
пригорками.
В конвертах запечатанных
над шпалами стучат они,
над шпалами,
над кочками:
"Все кончено.
Все
кончено..."